Слова «немец» и «врач, аптекарь» в России долгое время практически были синонимами. Немцы-врачи на Руси были ещё в XV веке, но особенно много их стало с 1670-х годов. Немцам было легче попасть на русскую службу, так как ещё с конца XVI века руководство Аптекарским приказом — главным медицинским ведомством России — было сосредоточено в руках бывших жителей германских княжеств. Известно, что только в 1786 году в Россию из Германии прибыло 24 врача. Немецкое руководство Медицинской канцелярии (с 1721 года, реорганизована в 1764 году в Медицинскую коллегию, которая в 1803 году вошла в Министерство внутренних дел под названием Государственного медицинского совета) определяло кадровый состав, проводило аттестацию приезжающих врачей и аптекарей. Немцы стояли у основ организации медицинского дела в России, создания аптек и госпиталей.

Первые аптекари на Руси появляются во второй половине XVI века, ещё при Иване IV. В штат его медицинской службы входили четыре аптекаря-иностранца. С конца XVI века все прибывшие в Россию и владевшие медицинскими знаниями поступали в ведение Аптекарского приказа. Последний ведал медицинским обслуживанием царской семьи, чинов Государева двора, иноземцев. К 1560-м годам относится возникновение Верхней государевой аптеки, а к 1581 году — Аптекарской палаты в Кремле. Палата и первая царская аптека при ней послужили отправной точкой формирования аптечного дела в России. В допетровской России царская аптека была единственным аптечно-врачебным центром. Аптекарский приказ установил специальный экзамен для всех иностранных аптекарей и врачей, вне зависимости от представленных ими аттестатов и рекомендаций. Иноземные медики получали значительное жалование — от 200 до 800 рублей в год и привилегированное положение в обществе. Аптекарский приказ контролировал знания врачей и аптекарей, он регламентировал характер и состав лекарственных средств, набор необходимого аптечного оборудования. Так, с 30-х годов XVII века строго предписывалось покупать аптекарскую посуду на построенном тогда же Юлием Койетом в селе Духанино Дмитровского уезда стекольном заводе. Большой спрос на лекарства ко времени царствования Алексея Михайловича вызвал необходимость свободной и открытой продажи их населению. В 1672 году в Москве была открыта «Новая» (Нижняя) царская гостинодворская аптека (в Китай-городе, на Ильинке) со свободной продажей лекарств населению. Это учреждение должно было снабжать лекарствами людей всех чинов и сословий. Управляющим аптекой был назначен «инспектор-надзиратель» Иоганн Гутменш, консультантом другой немец — Христиан Егер, друг Гутменша. Все аптекари и дистилляторы этой аптеки должны были быть немцами. Наиболее известными из них было трое: Эйхлер, Ганцланд, Гутбир. Инспектором-распорядителем в двух царских аптеках состоял Винниус. При Алексее Михайловиче много содействовал развитию медицины в России Лаврентий Алферович Блюментрост — личный медик царя, прибывший с рекомендациями от дрезденского курфюрста. Его дети — Иоганн-Готлиб-Теодор (Иван, 1676–1756) и Роберт-Лауренс (Лаврентий, 1692–1755) — также активно трудились на медицинском поприще. Один был личным медиком Петра I, другой — талантливым организатором науки и первым президентом русской Академии наук (с 1724 года).

«Новая» царская аптека и аптеки германских княжеств, увиденные во время Великого Посольства 1697–1698 годов, послужили для Петра I образцом в организации нового типа аптек России — «частных». В 1701 году Петром издается ряд указов, реформирующих аптечное дело в России: об уничтожении сильно развившейся внеаптечной торговли лечебными средствами и об укреплении аптечной монополии. Петр I сделал аптекарство привлекательным для иностранцев тем, что предоставил аптекарям различные привилегии: освободил от налогов, постоя, даровал возможность изображения государственного герба на документах. Указом от 22 ноября 1701 года в Москве учреждается восемь частных аптек, владельцами некоторых из них стали аптекари-немцы. Первую грамоту на открытие такого заведения получил 27 ноября 1701 года придворный аптекарь Иоганн-Готфрид Грегориус (Грегори). Эта аптека была открыта в Ново-Немецкой слободе Москвы. Особенно тесно связанной с историей Москвы оказалась судьба второй частной аптеки, основанной 28 декабря 1701 года, в советское время ставшей крупнейшей аптекой города Москвы и существующей и по сей день. Среди её владельцев имена известных немцев-аптекарей Тобиаса Майера, Иоахима Мая, А. Танненберга, Готлиба Гильдебранта, Андрея Линдграфа и др. С 1832 года аптека перешла в собственность выходца из Пруссии К.И. Феррейна, потомки которого владели ею до Октябрьского переворота. Основатель династии — Карл-Людвиг (Карл Иванович) Феррейн (1802–1887) родился в Пруссии в г. Аренсвальде. В 1824 году К. Феррейн прибыл в Москву и спустя три года, сдав экзамен на звание аптекаря в Московском отделении Императорской Медико-хирургической академии, стал владельцем Ново-Полянской аптеки, так как согласно законам Российской империи управление аптекой предоставлялось лишь лицам, получившим университетское образование. В 1832 году Феррейн покупает у провизора А. Ландграфа за 80 тысяч рублей Старо-Никольскую аптеку. С тех пор одна из старейших вольных аптек Москвы, основанная ещё в 1701 году, становится в течение 85 лет неразрывно связана с именем Феррейн. Аптека была продана со всеми находящимися в ней медикаментами, припасами, материалами и аптечной посудой. Одновременно с покупкой Старо-Никольской аптеки Феррейн продал принадлежащую ему Ново-Полянскую аптеку провизору Карлу Фреймуту. Любопытно, что спустя много лет владельцем Ново-Полянской аптеки стал правнук Карла Феррейна — Карл-Вольдемар. Наибольшую известность получил основатель (в 1902 г.) Товарищества Феррейн — Вольдемар-Эрнст (Владимир Карлович) Феррейн. Дети и внуки основателей этой ветви династии Феррейн также пошли по стопам отцов. Товарищество «В.К. Феррейн» было одним из крупнейших фармацевтических предприятий России. Кроме Старо-Никольской аптеки в состав его входили химико-фармацевтическая и аналитическая лаборатории, химический завод, фабрика химических продуктов в г. Мологе Ярославской губернии и плантация лекарственных трав в Подольском уезде Московской губернии. По официальным данным к 1812 году в Москве было 19 аптекарей. Средняя численность персонала в аптеках составляла от трёх (Яузская, Пречистенская, Ордынская) и до девяти человек (аптеки у Арбатских ворот, Никольская, Арбатская, Петровская). Как правило, это были один-два гезеля (подмастерья) и несколько учеников. Провизоры были лишь в шести аптеках, а в одной из аптек среди персонала числились только ученики, вероятно, обязанности провизора и помощника исполнял сам владелец. Многие провизоры и гезели впоследствии открывали собственные аптеки. Так, провизоры Никольской аптеки Яков Шиллинг и Николай Кауфман стали владельцами соответственно Солянской и Никитской аптек, гезель Иван Маршал — аптеки на Немецком рынке, Филип Миндер (у Арбатских ворот) — Лубянской, гезель Густав Мато (Петровская) — владельцем аптеки на Тверском бульваре. Все содержатели вольных аптек и подавляющее число персонала являлись немецкими уроженцами. Функции первых аптек были чрезвычайно широки и включали в себя медицинское обслуживание как таковое. В Указе Петра 1 от 22 ноября 1701 года в 6-й статье было сказано: «Все, кто ни пожелает завести на своем иждивении частную аптеку, русские или иностранцы, получают безденежно назначенное место и пожалованную грамоту». Организации аптечного дела Петр I придавал большое значение. Открывать новые аптеки можно было только с разрешения государственных органов. Аптеки освобождались от воинских постоев, а фармацевты от воинской повинности и податного состояния. В отличие от всех других торговых учреждений аптеки пользовались правом иметь государственный герб на вывеске.

Организация регулярной армии и военно-морского флота страны Петром I в ходе Северной войны выявила необходимость создания специальной военно-медицинской службы. Её организация проходила уже преимущественно в новой столице Российской империи — основанном в 1703 году Санкт-Петербурге. В этих условиях аптеки молодой столицы взяли на себя функцию научных центров, где были сосредоточены работы по главным отраслям естествознания: химии, физике, медицине, ботанике, биологии. Первая казенная аптека в Санкт-Петербурге появилась в 1704 году в Петропавловской крепости на территории Меншикова бастиона. В 1712 году из Москвы в Петербург в составе других «министерств» петровского правительства был переведен Аптекарский приказ, переименованный в «Главную аптеку». Для нужд аптеки был выделен остров, получивший от неё название Аптекарский. В Петербурге в первые два десятилетия его существования на Выборгской стороне были образованы ещё два крупных врачебно-аптечных центра, большую часть сотрудников которых составлял и немцы: Первая госпитальная аптека была основана в 1717 году при Петербургском военно-сухопутном госпитале, на базе которого затем была создана Медико-хирургическая академия. Главная аптека для снабжения флота (с 1730-х годов — «Адмиралтейская аптека») была учреждена 5 апреля 1722 года при Петербургском морском госпитале. Президентами Императорской Медико-хирургической академии, где диссертации разрешили впервые защищать на русском языке лишь с 1857 года (до этого на латыни и немецком), были Христиан Ригенбройг, Петер Франк, Иоганн Шлегель, наконец, Владимир Отгель. Из работавших в ней 43-х немецких профессоров восемь являлись яркими представителями немецкой диаспоры: Фридрих Уден, первый редактор «Санкт-Петербургских врачебных новостей»; Фридрих Саблер; Теодор Гейрот; Карл Зейдлиц; Мартин Мандт, лейб-медик Николая I; Владимир Экк; Эдуард Эйхвальд, основатель клинического института великой княгини Елены Павловны. В начале 1720-х годов Главная аптека была переведена с Аптекарского острова на левобережье, в Немецкую слободу. Здесь имели дом братья Иван и Лаврентий Блюментросты. Их местожительство обусловило появление в слободе главного врачебного центра города — здания Главной аптеки (Миллионная ул., д.4/1). В 1721 году она сменила название «Канцелярия Главной аптеки» на «Медицинская канцелярия». Аптекарский приказ стал именоваться Медицинской коллегией, возглавил которую И.Л. Блюментрост, автор первого в России наставления для военных врачей. Иоганн-Теодор (Иван Лаврентьевич Богданович) Блюментрост (1676–1756), — лейб-медик Петра I, родился 5 августа 1676 года в семье личного врача царя Алексея Михайловича Л.А. Блюментроста. По просьбе отца, в 1698 году отправлен Петром I для обучения за границу. Медицинское образование получал в Кенигсберге и в Галле, где в 1702 году защитил диссертацию на степень доктора медицины. Вернувшись в Москву, 15 декабря 1702 года был определен личным врачом к Петру. Неоднократно получал денежные поощрения за свою службу, а в 1719 году ему были пожалованы гатчинская удельная мыза и нашейный портрет царя, обсыпанный бриллиантами. Он стал автором проекта преобразования медицинского дела в России. 7 октября 1721 года Высочайшим указом проект был утвержден и И.Л. Блюментрост назначается архиатром с жалованием 1 200 руб. С 1721 по 1730 год он возглавлял Медицинскую канцелярию, в 1722 году имел чин действительного статского советника и громадное по тем временам жалование в 3 000 руб. В 1728 году по его инициативе при Московской придворной аптеке была устроена амбулаторная лечебница для приходящих бедных больных.

Первая частная аптека в Петербурге была открыта в 1760 году аптекарем Мартином Берендтом на Мещанской улице. При аптеках открывались небольшие, но хорошо оборудованные лаборатории. В них проводили научные исследования Т.Е. Ловиц (поступил в 1777 году учеником в Петербургскую Главную аптеку, с 1793 года — почетный член Медицинской коллегии и действительный член Академии наук), академик И.Г. Георги, К.Г.С. Киргоф. Кроме изготовления лекарств, аптекари занимались изготовлением пластырей, мазей и других фармацевтических препаратов, проводили анализы сырья для нужд создаваемой отечественной фармацевтической промышленности. Аптекари тестировали грязи, глины, минеральные воды. Так, московского аптекаря Георгия Ивановича Шееля — «уроженца прусской нации из духовного звания» — командировали неоднократно: в 1803 году в Тулу и Липецк для химического испытания минеральных вод, в 1806 году — для управления походной полевой аптекой, находившейся при корпусе войск, расположенных в Брест-Литовске, в 1808 году для руководства Карасубазарской полевой аптекой.

По данным на 1822 год, в Петербурге было около 50 аптек. Из них четыре казенных (Придворная, Главная, Морская, Воспитательного дома), в которых число немцев доходило до 90%; 15 — при госпиталях и больницах и более 30 частных, в которых среднее число немцев-владельцев составляло более 70%. Среди аптекарей Петербурга — представители таких крупных немецких фамилий, как Гедике, Эрке, Штоль и др. Среди немецких аптек были аптеки действительно образцовые во всех отношениях, владельцы которых способствовали развитию фармацевтической науки и аптечного дела. К примеру, владелец аптеки на Большой Конюшенной ул., д.29 (Невский пр., д.22) К.И. Креслинг занимался бактериологическими исследованиями в Институте экспериментальной медицины, впервые ввёл стерильные тампоны для снятия пленок при анализе на дифтерию. В 1860 году Максимилиановская лечебница (названная так в честь открывшего её 15 апреля 1850 года Максимилиана-Евгения-Иосифа Наполеона герцога Лейхтенбергского) с аптекой стала первым в России учреждением амбулаторного типа. (Помешалась по адресу Вознесенский пр., дома 9/2 и 11). Здание по специальному проекту было построено в 1855–1859 годах академиком архитектуры Александром Христофоровичем Пелем, выходцем из петербургских аптекарей.

Символом немецкой аптеки для жителей столицы стала знаменитая аптека его родственника, выходца из Бранденбурга — Василия Васильевича (Вильгельма-Эренфрида) Пеля на Васильевском острове. Вильгельм-Эренфрид Пель купил аптеку в доме № 16 на 7-й линии Васильевского острова в 1848 году у другого аптекаря-немца — Карла Эккеля. Вскоре он увеличил объем работы и отпуск лекарств по рецептам, организовал химическую лабораторию, наладил галеновое производство. Согласно отчету за 1871 год, аптекой Вильгельма-Эренфрида была оказана лекарственная помощь по 50 954 рецептам. В этом же году аптека получила право стать поставщиком лекарственных препаратов Его Императорского Величества. В 1875 году аптека переходит к сыну Вильгельма-Эренфрида — Александру, в котором сочетались талант ученого и практическая хватка. С 1875 года аптека на Васильевском стала базой его научных исследований. Александр Васильевич Пель (1850–1908) среднее образование получил в Санкт-Петербургском реформатском училище (1866–1869), и затем поступил в Императорскую Медико-хирургическую академию, где в 1872 году сдал экзамен на провизора. Затем он изучал химию за границей, в 1876 году получил звание доктора философии, в 1880 году сдал экзамен на магистра химии в Юрьевском университете и защитил диссертацию, в 1882 году, в Петербурге, удостоен звания доктора химии. Уже через год, в 1883 году, по его инициативе Русским биолого-химическим обществом, членом которого был Пель, начинает издаваться «Журнал медицинской химии и фармации». В 1877 году Пель получил звание приват-доцента Императорской Военно-медицинской академии (Большой Сампсониевский пр., 1-7) по фармации, а в 1886 году был удостоен звания почетного профессора медицинской химии при Императорском клиническом институте великой княгини Елены Павловны (Кирочная ул., д.41).

Сыновья — Рихард и Альфред — с 1899 года, после окончания Военно-медицинской академии, включились в практическую и научно-исследовательскую работу отца. Рихард возглавил фармакологическое производство, позже, в 1912 году, Альфред стал директором Химических лабораторий профессора доктора Пеля и сыновей. При аптеке работал Органотерапевтический институт профессора доктора Пеля и сыновей. Среди самых значительных новаций, впервые осуществленных в аптеке на Васильевском, можно назвать следующие: Пель впервые в России ввёл в процесс приготовления инъекционных растворов приемы защиты от микробного загрязнения. Инъекционные растворы в его аптеке готовили в помещении, стены которого были обиты шведским картоном, пропитанным раствором сулемы — сильнейшего обеззараживающего вещества. Для отпуска и хранения инъекционных растворов впервые в мире Пель предложил применять ампулы. Растворы для инъекций отпускали в склянках со стеклянными хорошо притертыми пробками или в ампулах из тугоплавкого нейтрального стекла. Им, впервые в Петербурге, начал издаваться популярный медицинский журнал для населения «Журнал Русского общества охранения народного здравия».

К 1913 году фармацевтическое предприятие Пелей представляло из себя мощный научно-производственный комплекс, включавший производственную аптеку, фармацевтическую фабрику, целый ряд исследовательских лабораторий, амбулаторию для приходящих на обследование больных, Органотерапевтический институт с биологической и физиологической лабораториями для испытания производимых здесь органопрепаратов, операционную по исследованию состава воздушной среды, товарные склады, контору по сбыту фармацевтической продукции и многое другое. В аптеке работало 73 человека, на фармацевтической фабрике и в Органотерапевтическом институте — 225. Здесь же имелась научная библиотека, включавшая более 6 000 томов, редакция научно-медицинских журналов и изданий, контора по сбыту фармацевтической продукции. «Спермин Пеля» — единственный в своё время препарат, экспортировавшийся из России, неоднократно удостаивался «Гран-при» на международных выставках.

В 1844 году в крупных городах Российской империи было различных аптек: в Москве 25 (одна аптека на 14 237 чел.), Петербурге 49 (одна аптека на 9 570 чел.), Одессе 9 (одна аптека на 5 450 чел.), Харькове 5 (одна аптека на 5 879 чел.), Риге 14 (одна аптека на 4 283 чел.)

В среднем на одну аптеку в Петербурге приходился 11 561 рецепт за 11 месяцев, а в Москве количество рецептов колебалось от 37 416 в Кудринской аптеке до 16 000 в Арбатской.

Важным фактором развития медицины в России было издание медицинской литературы отечественных и иностранных авторов. Ярким представителем книгоиздателей и книготорговцев этого периода был Иоганн-Якоб Вейтбрехт (1744–1803), который с 1765 года заведовал иностранной книжной лавкой Петербургской Академии наук. В 1768 году по заказу Академии художеств при его участии в типографии Академии наук было напечатано «Объявление о прививании воспы» тиражом 2 400 экземпляров. В этом же году типография напечатала «Известия о наилучшем способе для прививания оспы, сочиненныя И.Г. Енишом, медицины доктором и медиком при Санктпетербургском обществе благородных девиц». Книга была издана тиражом 400 экземпляров за счёт Иоганна-Якоба Вейтбрехта. Она не только принесла издателю ощутимый доход, но, что гораздо важнее, поставила его в ряд людей, посвященных в дела государственной важности (Екатерина II придавала большое значение оспопрививанию).

В 1780 году Вейтбрехт совместно со своим коллегой Иоганном Шнором выпустил второе издание книги «О неумеренности в любострастии». В первый раз она была издана в 1775 году анонимно и в том же году была переиздана на немецком языке, а затем имела ещё три русских издания — в 1780, 1782 и 1800 годах. Автор её — выдающийся российский врач Генрих (Андрей Гаврилович) Бахерахт (1724–1806). Он окончил медицинский факультет Лейденского университета и в 1750 году защитил там диссертацию о патологии связок. В течение 36 лет Бахерахт был главным доктором флота. Следует заметить, что Иоганн-Якоб Вейтбрехт приходился племянником члену Петербургской Академии наук Иосии Вейтбрехту, автору известного труда о связках, у которого молодой Бахерахт неоднократно бывал в анатомическом театре. Книга Бахерахта была предназначена в помощь лекарям и фельдшерам для лечения «пожинающих плоды блудодеяния», которых было много не только на флоте и в обеих столицах, но даже и в Сибири, куда эти болезни занесли пленные шведы в годы Северной войны. Первое издание книги разошлось менее чем за год, поэтому Вейтбрехт и Шнор оперативно предприняли второе издание. Вскоре после создания Императорской типографии (1784) Вейтбрехт печатает в ней капитальный труд Н.М. Максимовича-Амбодика «Искусство повивания, или Наука о бабичьем деле», за что получил от Кабинета Её Императорского Величества около 5 тыс. рублей. Это первое русское руководство по акушерству и педиатрии по своей полноте, научности и современности было замечательным пособием, по которому учились многие поколения врачей и акушеров.

Н.М. Максимович-Амбодик придавал большое значение целебным свойствам растений. В ряде книг, посвященных проблемам медицинской ботаники и лечению травами, он писал о важности изучения флоры. Его трёхтомный труд «Врачебное веществословие, или описание целительных свойств растений», напечатанный у Вейтбрехта в Императорской типографии, явился своеобразным энциклопедическим сводом медицинских знаний XVIII века и служил популярным лечебником для людей, далеких от медицины. В 1786 году в Императорской типографии был напечатан на немецком и французском языках «План создания императорской Медико-хирургической школы и некоторых других госпиталей», принадлежащий перу лейб-хирурга И.З. Кельхена, президента Медицинской коллегии, создателя Обуховской больницы и её управляющего.

Все эти издания реально способствовали распространению медицинских знаний среди специалистов и населения, тем самым внося весомую лепту в прогресс медицинской науки и практики в России. Вейтбрехт не оставил эту тему и через много лет, продолжая следить за новейшими открытиями в медицине. В 1802 году, уже в конце жизни, он издал книгу о прививании коровьей оспы, которую по распоряжению Медицинской коллегии рассылали во все врачебные управы. Автор этой книги, член Лондонского Медицинского общества и член-корреспондент Геттингенского Королевского ученого общества Франц Буттац, медик на русской службе, был послан в год выхода книги по высочайшему повелению и распоряжением Медицинской коллегии во внутренние губернии России для введения в употребление нового предохранительного средства от оспы. Вместе с двумя своими помощниками-фельдшерами он в течение полутора лет объехал семь губерний и вакцинировал шесть тысяч человек.

Больничные учреждения, открытые бывшими гражданами Германской империи, по объективной причине имели меньший удельный вес в медицинской структуре России, чем аптеки. В Петербурге к самым известным из них относятся: основанная в 1880-х годах Александровская мужская больница (15-я линия Васильевского острова) и Евангелический госпиталь (Лиговский пр., 4). Последний был основан в 1859 году. В 1870–1873 годах объединенными усилиями всех евангелических общин города для него было построено каменное здание (сейчас — Институт туберкулеза). В этих и других больницах Санкт-Петербурга до второй половины XIX века большую часть врачебного персонала составляли уроженцы германских княжеств.

Важную роль в истории медицины России сыграл Эдуард Фридрихович (Федорович) Шперк (1837–1894) — первый директор Института экспериментальной медицины (1890), главный врач Калинкинской венерологической больницы для бедных. По семейному преданию, род Шперков был связан с Россией более двухсот лет. Шперки были выходцы из Германии, осевшие в России в конце XVIII — начале XIX века. Первые достоверные сведения о семье Шперков относятся к 1836 году, когда вольнопрактикующий врач Фридрих Андреевич Шперк (1808–1858) представил прошение об определении на должность врача в Нежинские богоугодные заведения. Год спустя он занимал должность уездного врача Мглинского уезда. Фридрих Шперк был почетным членом Штетинского энтомологического общества и Московского общества естествоиспытателей, а также членом-корреспондентом Политико-экономического общества. Унаследовав от отца «научный пыл» и страсть естество испытателя, Эдуард Фридрихович Шперк учился в Харьковском университете на медицинском факультете по стипендии Министерства внутренних дел. По окончании учебы он был направлен по назначению МВД в Якутию и Приамурский край, где проработал 10 лет, исследуя медико-топографические и социальные причины возникновения инфекционных эпидемий. Работы доктора Шперка были первыми в истории России медицинскими исследованиями Приморья и Амурского края. За эти исследования он был удостоен степени доктора медицины. Подобную работу в Якутии проводил в то же время его брат, Франц Фридрихович Шперк (1835–1903).

Дальнейшая жизнь Э.Ф. Шперка была неразрывно связана с Петербургом. Именно сюда он приехал после десятилетней службы в Восточной Сибири, став в 1870 году старшим ординатором городской Калинкинской больницы, до того имевшей печальную славу «лечебной тюрьмы для проституток». Проводя чисто научные исследования и наблюдения, доктор Шперк ввёл несколько административных изменений: отменил карцер и телесные наказания больных женщин, разработал систему регистрации заболеваний, придав этому заведению вместо тюремно-карательного чисто лечебный облик. В 1887 году он предложил провести реформу врачебно-полицейских мер для ограничения распространения сифилиса, полагая, что ограничение проституции и контроль за распространением венерических заболеваний является делом всего общества.

Видя, какой размах получили в Восточной Сибири и Приамурье эпидемия сифилиса и проституция, Э.Ф. Шперк активно участвовал в работе Общества охранения народного здравия во главе с принцем А.П. Ольденбургским. В 1891 году Э.Ф. Шперк был назначен директором Института экспериментальной медицины. Основной задачей этого института являлось изучение причин возникновения инфекционных болезней и способов борьбы с ними. Практически все сотрудники института приняли участие в борьбе с эпидемией холеры в Астрахани и Баку, использовав на практике научные достижения, полученные в лабораториях института. Сотрудница института Надежда Карловна Шульц (1839–1917) известна более как ученица Коха, заведующая патологобактериологическим кабинетом при Отделе патологической анатомии. Но первоначально, вернувшись из Швейцарии, где она закончила своё медицинское образование, в Петербург, Шульц сдала экзамены на Женских медицинских курсах и, получив право заниматься врачебной практикой, пять лет заведовала в городе Луге земской больницей.

Карл Андреевич Раухфус (1835–1915) — педиатр, организатор детских лечебных учреждений, основатель Общества детских врачей в Петербурге и Всероссийского попечительства по охране материнства и младенчества. Раухфус произвёл и описал первую в России трахеотомию (в мировой медицинской литературе это была пятая зафиксированная операция). Он увлеченно совершенствовал инструменты, и уже в 1862 году в каталоге международной медицинской выставки значилось 17 изобретенных и усовершенствованных им инструментов для ларингологов. Он, первым в мире ещё до создания Листером принципов антисептики, предугадывая их, пришел к идее о необходимости строгой изоляции острозаразных больных (карантина) и дробления больничных помещений на отделения для распределения больных по роду болезни при строительстве больницы. Педиатр К.А. Раухфус, наблюдая плачевное состояние педиатрической помощи и необычайно высокую детскую смертность, решил изменить это положение. Здание, построенное по его инициативе, стало выдающимся образцом больничной архитектуры на рубеже ХIХ-ХХ столетий. Больницу торжественно открыли 30 сентября 1869 года. С задачей создания образцового лечебного заведения принц П.Г. Ольденбургский, доктор К.А. Раухфус и академик архитекторы Ц.А. Кавос справились блестяще. Раухфус ввёл обеззараживание белья и предметов ухода за больными в 1882 году, установив в больнице дезинфекционную паровую камеру. Много внимания он уделял вопросам питания больных детей, разработав для них порционную систему и систему добавочных блюд.

В 1873 году П.Г. фон Дервиз, богатый концессионер и строитель ряда железных дорог пожертвовал 400 тысяч рублей на строительство в Москве детской больницы в память сына Владимира. Он потребовал непременного привлечения Раухфуса в качестве консультанта при её проектировании, строительстве и оборудовании. В июне 1876 года детскую больницу имени Св. Владимира, возведенную по проекту архитектора РА. Гедике при участии К.А. Раухфуса, открыли в районе Сокольников на Рубцово-Дворцовой ул., д.3. В 1876 году план здания и образцы оборудования московской больницы представили на Международной выставке в Брюсселе, и Ведомству императрицы Марии присудили высшую награду — Почетный диплом за лучшую детскую больницу. В 1878 году на Всемирной выставке в Париже больницу удостоили Большой золотой медали, и её проект взяли за эталон при строительстве других детских больниц в городах России. Создание Педиатрического института, а ныне это Педиатрическая академия, было в значительной мере предопределено пятидесятилетней деятельностью К.А. Раухфуса. Среди светил медицинской науки особое место занимает профессор Дмитрий Оскарович Отт (1855–1929) — директор Повивального (1893) и Женского медицинского (1899) институтов, создавший отечественную акушерско-гинекологическую школу. Под его руководством был составлен проект нового здания Повивального института (1904) — ныне Институт акушерства и гинекологии Российской академии медицинских наук им. Д.О. Отта (Санкт-Петербург, Менделеевская линия, д.3).

Династию хирургов основал уроженец г. Аренсбурга Иоганн (Иван Дорофеевич) Гильтебрандт (1750–1831), доктор медицины, профессор анатомии и физиологии медико-хирургического училища в Москве, оператор главного Московского госпиталя, почетный член Медицинской коллегии. Он был заметной личностью в медицинском мире Москвы конца XVIII — начала XIX века, но значительно более прославился и прославил род Гильтебрандтов его родной племянник Фридрих. Юстас-Фридрих-Якоб (Федор Андреевич) Гильтебрандт (1773–1845) — сын врача, родился 14 декабря 1773 года в вольном городе Вормсе. В возрасте 16 лет он переезжает в Россию по приглашению своего дяди. Федор Андреевич Гильтебрандт — один из наиболее известных хирургов в Москве начала XIX века. Он считается основоположником научной хирургии, одним из первых глазных врачей в России. Написанные им книги, в том числе «О средствах сберегать глаза и зрение до самой глубокой старости», внесли большую лепту в развитие офтальмологии в России. Сын Федора Андреевича Иоганн-Конрад (Иван Федорович) Гильтебрандт (1806–1859) — действительный статский советник, профессор Московской Медико-хирургической академии и адъюнкт Московского университета, доктор медицины. Яркой страницей в его жизни была работа во время эпидемии холеры в Москве в 1830 году, когда Иван Федорович заведовал специальной больницей, учрежденной при Московском университете для борьбы с холерой.

В Омске свою хирургическую школу основал доктор А.И. Фогельи. И.Ф. Буш (1877–1948) — «отец русской хирургии» воспитал немало первоклассных операторов, среди них Николауса (Николая Федоровича) Арендта (1786–1859). Дед Н.Ф. Арендта, лютеранин и мастер медных дел Иоганн, был родом из Пруссии. В первой половине XVIII века он приехал в Москву и позднее принял российское подданство. Здесь в 1755 году родился отец знаменитого доктора — Теодор, или, по-русски, Федор Арендт. По воле главы семейства он был принят девяти лет от роду лекарским учеником «на своем коште» в хирургическую школу при Московском Генеральном госпитале. Спустя два года Федор уже работал помощником лекаря при этом госпитале, получая скромный ученический оклад. Завершив медицинское образование, он летом 1776 года поступил на службу в военно-медицинское ведомство. Ф. Арендт участвовал в походе по усмирению мятежа Пугачева, и некоторое время служил в Оренбурге. Затем он был назначен лекарем в Казанский Адмиралтейский госпиталь. Позже лекарь Ф. Арендт был ненадолго переведен в Ревель, а весной 1791 года назначен штаб-лекарем московской полиции. Его сын Николай Арендт стал одним из известнейших российских представителей в той плеяде выдающихся военно-полевых хирургов Европы, которых породила эпоха наполеоновских войн. Оставив военную службу, Н. Арендт не прекратил медицинской практики. Его имя связано с описанием последних часов жизни А.С. Пушкина. В конце 1833 года врачи Н.Ф. Арендт, К.И. Фридебург и сенатор А.И. Апраксин составили проект учреждения больницы для малолетних детей из неимущих слоев, подверженных инфекционным и детским болезням. Первым директором и главным доктором лечебницы стал К.И. Фридебург. Арендт принял должность консультанта, а его помощником стал доктор Максимилиан Гейне (1806–1879), родной брат немецкого поэта и близкий друг Арендта, после смерти доктора женившийся на его вдове. Младший брат доктора Арендта, Андрей Федорович Арендт (1794–1862) с 1814 года работал в Крыму и был известным врачом Таврической губернии. Он владел имением в Алуште и стал основателем большой таврической ветви рода Арендтов, имея шестерых сыновей и четырех дочерей. Трое из них посвятили себя медицине. Его внук Андрей Андреевич Арендт (1890–1965) стал известным московским нейрохирургом, учеником академика Н.Н. Бурденко.

Развитие офтальмологии в России XIX века шло под сильным влиянием немецкой научной школы. В 1805 г. в Московском университете был открыт прием глазных больных и введен курс лекций по офтальмологии, который читал Федор Алексеевич Гильтебрандт (1773–1845). Знаменитый доктор медицины, основатель Московской глазной больницы на Тверской (1826) Петр Федорович Броссе (1793–1857) получил образование в Германии: курс офтальмологии прослушал, посещая клиники знаменитых врачей И. Беера в Вене и К. Грефе в Берлине. В 1806 году открыта специализированная глазная больница в Санкт-Петербурге, в 1818 году здесь же, в Медико-хирургической академии, учреждена кафедра офтальмологии (первая в России и вторая в мире). XX век ознаменовался расширением сети офтальмологических учреждений в России. В Москве в 1892 году открылась глазная клиника университета (на Девичьем поле), в 1900 году — глазная больница им. В.А. и А.А. Алексеевых (ныне — Московский НИИ глазных болезней им. Гельмгольца). Многие русские врачи приезжали в Германию, в клинику Альбрехта фон Грефе, чтобы набраться опыта и повысить свою квалификацию. Из отечественных офтальмологов у фон Грефе стажировались: Е.В. Адамюк, Л.Л. Гиршман, В.И. Добровольский, И.И. Кабат, И.Х. Магавли, М.Е. Мандельштам, Э.А. Юнге и многие другие. Некоторые из них возглавили отечественные офтальмологические учреждения: Э.А. Юнге — в Петербурге кафедру офтальмологии Медико-хирургической академии, а Л.Л. Гиршман — глазную больницу в Харькове. Самым большим изобретением в офтальмологии в XIX веке следует считать офтальмоскоп (глазное зеркало), изобретенный в 1850 году немецким физиологом Германом фон Гельмгольцем (1821–1894). Благодаря офтальмоскопу стало возможным видеть доселе неизвестный мир внутри глаза — сетчатку и диск зрительного нерва. Гельмгольц начал свою профессиональную карьеру в Кенигсбергском университете, в дальнейшем жил и преподавал в Бонне, Гейдельберге и Берлине. Герман Гельмгольц был учителем многих русских физиологов, офтальмологов, физиков. В 1859 году под его руководством выполнил работу о флюоресценции хрусталика И.М. Сеченов.

Несмотря на то, что ещё в середине XVIII века немецкими учеными, связавшими свою жизнь с Россией, Г.Ф. Мюллером (1705–1783) и А. Шлецером (1735–1809) были разработаны предложения по улучшению помощи умалишенным, их реализация в значительной мере тормозилась существовавшими экономическими и общественными условиями. Первое из этих отделений для умалишенных было официально открыто в 1784 году, при Обуховской больнице в Санкт-Петербурге. Известны фамилии лечащих врачей, которые обслуживали больных -это Карл Авенариус, Матиас-Вильгельм Хопиус, Осип Статковский и Николай Виттенбург. В Москве также в это время в Екатерининской больнице были выделены 26 мест для умалишенных. Эта больница состояла из 13 одноэтажных деревянных зданий. Каждый пациент имел отдельную койку, а общее количество имевшихся в распоряжении больничных коек составляло 150. Для надлежащего обеспечения Москвы, одного из самых больших городов России, этого отделения было недостаточно. Поэтому в её окрестностях, в селе Преображенском, сначала организовали временное размещение больных, а позже, в 1809 году, для этой цели построили специальное здание — Доллгауз. С 1838 года он стал называться «Преображенская больница для душевнобольных». Особенно заметны различия между провинциальными и столичными доллгаузами. Например, в Полтаве только спокойные больные получали 60 дней в году мясо, остальные должны были обходиться без него. Новая одежда или белье для больных в бюджете этого отделения не предусматривались. Все больные спали на полу, на соломе; не было речи о собственной койке, не говоря уже о постельном белье. Скудная терапия заключалась, главным образом, в кровопускании из вен (венесекция), диете и ваннах. Даже в московском доллгаузе в начале 1820 года для успокоения четверти из 113 содержавшихся больных применялись цепи, а не ремни. Ощутимые изменения в московском доллгаузе наступили только в 1828 году, когда руководство им принял врач немецкого происхождения В.Ф. Саблер (1799–1877). Многие позитивные начинания, способствовавшие улучшению ухода за душевнобольными, связаны с именем императрицы Марии Федоровны. В результате одобрения и принятия западноевропейской модели призрения умалишенных, в 1828 году в окрестностях Санкт-Петербурга на 11-й версте по Петергофскому шоссе была открыта психиатрическая больница «Во имя Божией Матери Всех Скорбящих», руководство которой принял происходивший из г. Ваймар в Саксонии врач Ф.И. Герцог (Хэрцог, 1784–1853), ранее работавший психиатром в Москве. Это учреждение играло в российской психиатрии такую же роль образцовой модели, как саксонская клиника Зонненштайн в Германии. В уставе этой больницы провозглашались гуманные принципы обращения с душевнобольными и были сформулированы первые предложения по внедрению рациональной терапии занятостью. Автором устава был врач Йоханн-Георг Рюль (1769–1846), получивший медицинское образование в Германии, но поступивший на службу в России и много сделавший для неё. Свой опыт в области психиатрии он приобрел в Обуховской больнице в г. Санкт-Петербурге. В 1804 году И.Г. Рюль был назначен лейб-медиком вдовствующей императрицы Марии Федоровны и с тех пор принадлежал к её самым близким и доверенным советникам. Служение в этой отрасли медицины — это отдача всей своей жизни на дело помощи страдальцам, как это сделал для заключенных и каторжных доктор Федор Петрович Гааз (1780–1853). Русские и иностранцы поддерживали «святого доктора» и восхищались им. Его девиз «Спешите делать добро» стал поистине крылатой фразой.